ВОСХОЖДЕНИЕ К ВЕРШИНЕ

В интервью 1981 года, которое Наталья Гундарева давала мне, тогдашнему корреспонденту журнала «Литературное обозрение», актриса говорила: «Наверное, получилась она (роль Катерины. – Н. С.) потому, что я знаю буквально каждую секунду своего «внутреннего монолога» в любой сцене. Так редко бывает даже в самой любимой роли. Здесь сказалось мое отношение к классике вообще... Люблю играть классику! А с Лесковым у меня, можно сказать, связана вся жизнь, во всяком случае творческая... Да, играть Лескова невероятно трудно: длинные периоды речи, цветистость фраз – в наш современный говор, быстрый, приспособленный к совершенно противоположному способу выражения мысли, «уложить» это сложно. Но если проникнуть в саму атмосферу повествования – а мне кажется, Андрей Александрович Гончаров этот «бой» выиграл, – ощущаешь, что «Леди Макбет...» такая длинная‑длинная, русская‑русская история... И рассказать ее иначе нельзя... Гончаров держался буквально за каждое слово. Он повторял нам все время: «Не бойтесь театральности, в этом – автор. Ощущайте 'на вкус' каждое слово, пробуйте его, делайте своим...» Особенно трудно было, когда необходимыми оказывались «вкрапления» из других произведений. Кроме того, пришлось и выдумывать что‑то.

Например, у Лескова нет эпизода с гаданием Катерины Львовны, а нам показалось, что это важно. Издавна бабы на Руси гадали, когда принимали грех на душу, и Измайлова не могла не гадать, такой грех приняв! Да еще с ее религиозностью, суевериями... Другая трудность (и, как мне кажется, удача) тоже была в нашем спектакле. Вспомните оформление: грубые заборы, переходы, подвалы – все это символ замкнутости, «безголосия». И только один «голос» – скрип полов. На фоне его и рождается, звучит все сильнее человеческий голос моей героини. Какая‑то необозримая, бескрайняя русская тоска слышна в нем. В переплетении этой тоски с мудростью и вечным (даже такими всплесками ненарушаемым) покоем и ощущается, наверное, то завораживающее действие, которое оказывал на всех нас Николай Семенович Лесков».

Спектакль прошел уже сотни раз, ему аплодировали в Киеве и Свердловске, Ленинграде и Праге, Софии и Берлине. Евгения Симонова вспоминает: «Коллектив гастролировал в Германии. После спектакля за кулисы пришла немолодая супружеская пара. Пожилые люди рассказали поразительные вещи. Они прожили немало лет, очень любят театр, часто посещают спектакли разных театров. Но они никогда не думали, что в театре можно плакать. Плачут в другом месте, а в театр приходят, чтобы развеяться, отдохнуть. „А сегодня с нами произошло что‑то непривычное, мы стали какие‑то другие, нам грустно. Сейчас мы пойдем домой и будем думать, что же такое русский театр, который заставил нас заплакать и задуматься о жизни“. Действительно, русский психологический театр обладает способностью сотрясать душу. Такой способностью обладала и Наташа Гундарева, и это я испытала в полной мере на себе.

Спектакль захватывал сразу. Потрясала глубина переживаний ее Катерины, чего стоили ее переходы от крайней степени отчаяния до тончайших лирических откровений. Как Наташа проводила сцену «Яблоневый сад»! Ее Катерина была такая влюбленная и счастливая, что создавалось ощущение, будто воздух звенел от счастья, которое заполняло все пространство. От этого ощущения можно было просто сойти с ума. А потом на это же пространство накатывался мрак, заволакивая всю сцену. Казалось, что свет меркнет, когда погибает Катерина. Я просто застыла в ложе бенуара, облокотившись на барьер, который стал мокрым от слез к концу спектакля. Весь зал рыдал, а не только я одна. Состояние было просто на разрыв, казалось, что умирает сама актриса. Я даже не знала, как я одна пойду домой после такого потрясения».

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31