
Си Бутатил не смог с собою совладать
Возвышенная куртуазная линия взаимоотношений главных героев в «Повести о Чекеле Ваненг Пати», как и в других произведениях о Панджи, теснейшим образом связана с комической линией слуг, уже сама внешность которых не может не вызвать смеха. Вот, например, портреты двух из них — Астра Дживы и Си Бутатила:
«Вот этому-то имечко как раз впору — на голове три волосинки дыбом, нос колуном, брюхо торчит, а статью — ну чисто буйвол! Да и другой куда как хорош— носище огромный, руки будто крючья, и космы курчавятся».
Собственно говоря, серьезная иносказательно-символическая стихия и стихия смеховая — это как бы основа и уток, переплетение которых и создает характерную художественную ткань «Повести о Чекеле Ваненг Пати», а равно и всего жанра, к которому она принадлежит. Сочетание этих противоположных начал, по мнению голландского яваниста Т. Пижо, обусловлено «сознанием яванцами (и, добавим, малайцами.— В. Б.) извечного Порядка в космосе и человеческом обществе, порождавшими в литературе неприятие какой-либо драматической крайности». "При этом излюбленный в повестях о Панджи прием — игра на контрасте серьезности высокой линии и буйного «комикования», включение в драматически напряженные эпизоды всевозможных шуток, насмешек, похвальбы слуг, их комических выходок, весьма напоминающих лацци commedia del arte.
Так, уже упоминавшаяся сцена объяснения героев, внезапно прерывается ссорой панакаванов из-за любимой ими торячей каши, во время которой они в сердцах выливают кашу друг на друга, а потом, обожженные и перемазанные с головы до ног, ползают по ковру и, вопя от боли, подъедают с него остатки лакомства (ср. разнообразные «лацци с макаронами»). В эпизоде битвы с раксасой мужество Чекела оттенено рассказом о том, как при виде чудовища
«Си Бутатил не смог с собою совладать, со всех ног кинулся к расселине в скале и хотел уже в ней укрыться, да расселина оказалась узка, Си Бутатил застрял, и его живот защемило камнями. От страха у него сделалось недержание, и он весь кайн перемазал в нечистотах, но был так напуган, что даже не заметил этого».
В одной из лирических «садовых сцен», покуда Чекел золотым наноготником пишет на цветке пандануса трогательное письмо "Чандре Киране, Астра Джива, мечтательно разглагольствовавший том, что и его возлюбленная будет наслаждаться здесь прохладой пруда, так объедается «многоразличными плодами сада», что начинает умирать от резей в желудке. Си Бутатил не раздумывая берется его излечить и, прочитав тут же придуманный заховор, обращенный к духу Обжорства, что есть мочи бьет друга по животу. Мщение, однако, не заставляет себя ждать, и, когда скорпион, ползавший по резным цветам, украшавшим беседку, и принятый Си Бутатилом за элемент декора, кусает незадачливого слугу, Астра Джива принимается с такой старательностью выдавливать из ранки яд, что Си Бутатил от боли едва не теряет сознание.
Роль комических интермедий не сводится лишь к своего рода рекреации, позволяющей читателю передохнуть в ходе напряженного эпизода. В плане философском многие из них «с очевидностью демонстрируют сродство детского простодушия, хитрости и божественной мудрости, превосходящей человеческое разумение». В то же время велика и «учительная» роль интермедий. Достаточно рассмотреть лишь начальную часть «Повести о Чекеле Ваненг Пати», чтобы убедиться, что едва ли не всякой этикетной сцене в ней соответствует ее «смеховой дублет». За описанием сватовства Радена Ину следует разыгранная панакаванами травестия сватовства, за рассказом о «турнире», на котором сражались Ину и его братья,— травестия турнира с шутовской потасовкой слуг, за сценой победы царевича над раксасой — травестия подвига и т. д. В «Повести о Чекеле Ваненг Пати» мы находим также пародию на пир, галантное ухаживание и даже на традиционный мотив божественного дара. Си Бутатил получает от Шивы магическую способность подчинить себе всякое существо, на которое он укажет пальцем, и тотчас испытывает дар, указав пальцем на самого Шиву, так что тот не может взлететь. В гневе божество лишает Си: Бутатила дарованного могущества и улетает. Тщетно панакаван продолжает указывать на него пальцем, а потом, отчаявшись, к обеими руками.
kikma.site
Запостить комент
Давай, скажи всё что ты думаеш!