Профессия и репортаж чувств героя
И совсем по-другому построены синхронные сцены в «Покорителях моря». Помимо того, что они, как уже упоминалось, очень непосредственны и эмоциональны, ярко передают атмосферу события, исполнены естественно проявляющегося чувства, сила их еще в том, что они тесно связаны с трудовым процессом — причем не в его второстепенных, а, напротив, в наиболее напряженных, кульминационных моментах. В первом эпизоде это борьба высаживающихся с катера на эстакаду нефтяников с бурным, опасным в эти часы морем; во втором — самоотверженная круглосуточная работа людей по монтажу новых, срочно необходимых хранилищ для драгоценной нефти.
Итак, все тот же кульминационный момент события (в данном случае — трудового процесса), все те же неразрывно связанные с ним, естественные и непосредственные проявления чувств людей... В этом, представляется нам, и состоит главная жизненная основа осуществляемой в кинопублицистике художественной типизации (а одновременно и индивидуализации) человеческого образа. На этом пути перед кинопублицистом открываются наиболее многообещающие возможности впечатляющего показа не только внешнего процесса труда, но и — что самое важное — внутреннего отношения к нему героя.
Через отношение человека к труду становятся ясными для зрителя и он сам и значение того дела, которым он занят.
В том же фильме «Покорители моря»—пусть читатель извинит нас за столь частое цитирование Р. Кармена —
запечатлен ответственнейший этап прохода скважины на буровой мастера Ашумова. Пройдено уже полпути к нефти. Но дальше таится серьезная угроза: дорогу к нефтяному пласту пересекают стволы других, уже действующих скважин. Малейшее непредвиденное отклонение турбобура от заданного направления — и он врежется в соседний ствол, произойдет катастрофа. Только по шуму бура мастер может определить, все ли в порядке там, в глубине земли.
Обо всем этом зрителям четко рассказал диктор. Его слова дополнены наглядными мультипликационными схемами, показывающими расположение скважин. И все же мы воспринимаем сложившуюся ситуацию пока что только рассудочно, как бы «со стороны». Она не согрета для нас живым переживанием человека — участника события, не обогащена его чувством. И лишь когда авторы на крупных планах, не сходящих с экрана почти в течение целой минуты, показывают безмерно взволнованного, прильнувшего к скважине, напряженно вслушивающегося в работу механизмов Ашумова, зрители заражаются его состоянием, начинают волноваться сами и воспринимают теперь все происходящее не как чье-то постороннее, а близкое, важное для них самих дело. Они чутко прислушиваются вместе с мастером в эти секунды к шуму бура— и облегченно вздыхают вместе с ним, когда опасный участок оказывается благополучно пройденным.
По тому же принципу построен впечатляющий эпизод перевозки буровой вышки в фильме «У нефтяников Татарии», художественное мастерство авторов которого, кстати сказать, весьма неровно. В этой сцене творческие усилия В. Кагарлицкого, И. Осипова и оператора фильма Л. Барышева достигают высшей точки своего подъема.
... По неровной, холмистой местности движутся тракторы. Они ползут медленно, с трудом ворочая гусеницами. На туго натянутых стальных тросах за ними передвигается вышка. Рядом с ней на платформе стоит человек— автор и инициатор этого нового способа траспортировки нефтяных вышек в собранном виде. Бригадир Александр Григорьевич Тимченко — ныне Герой Социалистического Труда, представляет его зрителям диктор. Не раз прошел он по этому пути, прежде чем повел здесь свой гусеничный поезд. Кажется, что все рассчитано, учтено. И все же он очень волнуется сейчас.
Давай, скажи всё что ты думаеш!
