Литература «третьего сословия»

В отличие от средневековых европейских городов, обособленных и культурно изолированных от феодального замка, малайские города, подобно ближневосточным, включали феодальный замок в свою структуру. Это имело для малайской городской цивилизации, по существу, те же последствия, что и для культуры арабо-мусульманской, которые ее исследователь суммировал следующим образом: «С одной стороны, под влиянием двора городская культура стала более изысканной. С другой стороны, присутствие в арабском средневековом городе полновластного эмира или халифа не позволяло городским сословиям сложиться в могущественную силу, разрушало патриархальные основы городского общества, лишало его, социального оптимизма, без которого не могло происходить изживание старого средневекового и зарождение нового миросозерцания».

В соответствии с потребностями, вкусами и культурной ориентацией обитателей трех «кругов» города и возникали разнящиеся по характеру произведения, составившие в совокупности малайскую литературу. При дворе в первую очередь создавались хроники, а также героико-эпические и волшебно-авантюрные произведения, призванные воспитывать у молодых аристократов мужество и «куртуазность» поведения. В среде религиозных наставников — улама, местных и приезжих, писались житийные сочинения и трактаты по всем отраслям мусульманского знания. Вместе с тем нередко улама были авторами сочинений в «аристократических жанрах»— романическом и историческом.

Меньше всего известно о литературе «третьего сословия» многонациональных малайских городов. Однако при всей неясности того, какие письменные произведения им создавались (и создавались ли?), вполне очевидно, что литература наряду с фольклором (проникавшим, в частности, из сельской округи, связанной, с городом плавным переходом) жила в торгово-ремесленных кварталах.

Малайские сочинения повествуют не только о царевичах и царевнах, читавших повести в одиночестве или в окружении придворных, но и о маджлисах — своего рода литературных собраниях горожан, где книга переходила от одного исполнителя к. другому, или о профессиональных чтецах, находивших приверженцев своего искусства на базарах и нередко приглашавшихся в частные дома. О том, в сколь непринужденной обстановке проходило чтение, свидетельствуют приписки в конце книг с просьбой не жевать во время исполнения бетель, чтобы не запачкать редкую рукопись. Вместе с тем декламация как в малайских, так и в арабских, индийских, яванских кварталах своих фольклорных произведений и постановка театральных пьес обогащали малайскую литературу новыми сюжетами и мотивами. При достаточно высокой социальной «проходимости», господствовавшей в малайских городах, и важной посреднической роли, которую играли в социальном общении религиозные наставники, эти сюжеты и мотивы достигали «письменных центров» — дворца, школы — и там записывались, обрабатывались, шлифовались.

Описанная стратификация малайской словесности существовала на протяжении всего мусульманского времени. Однако совокупность культурно-исторических традиций, на фоне которых развивалась литература, и ее идеологические задачи в раннемусульманский и классический периоды были различны. С приходом ислама был положен конец индуистско-буддийскому культу бога-царя, новые династии, в большей степени связанные с торгово-ремесленными слоями, лучше знали их культуру и нередко покровительствовали ей. Вместе с тем роль в государстве старой индианизированной аристократии, как показывает история Пасея, Малакки, Банджа-ра, была еще очень велика, ее культурные навыки, традиции, пристрастия не могли не оказывать существенное влияние на формирующуюся раннемусульманскую литературу малайцев.