Кинематограф Польши

Ответ на этот вопрос не так прост, хотя кажется, что его можно свести <к двум выводам: Макарчинский является, может быть, единственным последователем монтажного интеллектуального кино. Под этими выводами я могу расписаться, хотя они—еще не вся правда. Любая попытка дать более полную характеристику творчеству этого художника потребует обращения к проблеме потерь и приобретений, вызванных когда-то появлением в кино звука.

Когда мы смотрим современные филь-мы, то уже не можем представить себе их без сопровождающего изображение диалога, без звука. И это естественно. Выгоды несомненны. Но очевидность этих выгод заслоняет перед нами размеры и значение потерь, право размышлять над которыми мы оставили специальной научно-исследовательской

литературе. А забвение фактов истории ведет к обеднению современности. Мы забываем, что именно то, что теперь часто считается в кино современным, является порождением кризиса, в результате которого художники, не справившись с новой техникой, возвращались к начальному периоду развития кинематографа, снова начинали наследовать театр.

Причины этих трудностей были просты. Актера нужно было держать в кадре столько, сколько требовалось для того, чтобы он произнес слова своей роли. Увеличившаяся продолжительность кадра, переведенная в метраж, неизбежно превратилась в фактор, приводивший в состояние неподвижности постоянно меняющиеся, вибрирующие волны изображений, составлявших собственно немой фильм. Разрушение монтажного способа развития действия вызвало удлинение диалогов, так как теперь все, что нельзя было показать, заменялось актерской игрой. Конечно, трудности, создавшие сначала замкнутый круг, были преодолены художниками, научившимися соединять изображение и звук, изображение и диалог. Однако и сейчас мы редко видим! фильм, в котором бы слово использовалось экономно, лишь в необходимой степени. Перемена направления обязывала, и в итоге то, что было результатом беспомощности и неумения художников, превратилось в правило.

Все же можно спорить о том, удовлетворяют ли новые принципы оформления кинематографической образности всем! возможным случаям и сюжетам, а также и о том, компенсируют ли достоинства «современной поэтики» кино все его прежние достижения...

Это была бы дискуссия о модной теперь стилистике длинных планов, о способе развития действия, при котором отказываются от любого «вмешательства» кинокамеры в отражаемую действительность, стремятся сделать сам факт съемки «незаметным». Правда, на помощь этой стилистике приходят новые принципы композиции изображения, позволяющие максимально углубить идейное содержание каждого кадра, не прибегая к монтажной склейке.

Ценность этого достижения бесспорна. Но, говоря о новых методах, новых средствах выразительности, стоило бы поговорить и о сохранении замечательной сдержанности и широты авторского видения, присущих Эйзенштейну, который писал, что новые выразительные средства никогда, ни ъ одной голове не появляются р готовом виде, что очень

существенные черты киноязыка вызревали еще в литературе: перед Гриффитом был Диккенс.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34



Буду благодарен, если Вы поделитесь с друзьями!

Давай, скажи всё что ты думаеш!